…Человеческое любопытство слишком побуждает людей гоняться за предметами редкими и нелегко достижимыми…

Иоахим дю Белле

ранция к началу XVI века импортировала из Ита­лии предметы роскоши, как и все страны Европы, находилась под влиянием артистичности италь­янской манеры костюма, но очень быстро, получив солид­ную экономическую базу в Лионе и других областях, постав­лявших ткани, обрела самостоятельность, перешедшую затем в независимость и уже к концу XVI века в диктатуру. Соединив итальянскую широту в любви к декорации с бла­госклонным взглядом в сторону Испании, Франция в кос­тюмах приобрела своеобразное отличие от других стран, выразившееся в первую очередь в идее подвижности. «Именно во времена Ренессанса,— пишет историк костюма Франсуа Бушэ, было уточнено это призвание к восприя­тию и к преобразованию, ощутимое уже со Средних веков, призвание, которое станет предметом особого внимания к искусству французского костюма…»

Изящество женского костюма, ставшее национальной чер­той народа, сказалось и в придворном костюме, и в народном. Уже известные формы приобрели отточенную грацию, а инте­рес к отработке деталей костюма получил свойства высокого
профессионализма. Узкий, как панцирь, лиф; рукав у плеча образует буф, а затем становится узким; квадратный вырез горловины закрыт сеткой, и тонкая шея закована в футляр воротника, оканчивающегося маленькой фрезой (рис. 64).

Платья вельмож обильно украшались жемчугом и наклад­ками из вышитой тесьмы с металлическими украшениями. Прямая несгибающаяся юбка из толстой простеганной ткани или парчи могла быть глухой, но чаще имела спереди разрез, в который была видна нижняя юбка из другой, как правило, более драгоценной ткани. Часто обе юбки отделывались вы­шивкой или нашивками из другой ткани. Ожерелья, жемчуг, драгоценные медальоны и кресты украшали шею. Пальцы рук унизывались тяжелыми перстнями, и все это доверша­лось поясом, отделанным драгоценностями. Конец его свисал и также заканчивался ювелирным украшением. Спереди у по­яса привешивались четки, зеркальца, веер, несессер.

Женщины кутались в плащ с откидывающимся назад ка­пюшоном (шторкой) из черного бархата, вышитого и отде­ланного полосками красного и белого бархата. Под него на­девался белый или золотой капюшон с отделкой белым рюшем. Ношение капюшонов вызвало появление шпилек для прикалывания головного убора. Дамы носили также пе­леринки и мантии, сделанные из дорогих тканей; их закалы­вали у шеи пряжками, брошками и завязывали тесьмой со свешивающимися кистями.

В последней четверти XVI столетия как следствие испан­ской моды появилась верхняя одежда марлотт. Это прямое платье с короткими рукавами, надевающееся на платье-роб и ниспадавшее с плеча колоколообразной формой. Марлотт являлся парадной одеждой, делался из негнущихся тканей и украшался металлическими накладками, тесьмой, вышив­кой (рис. 65). В таком туалете изображена Катерина Меди­чи, мать Карла IX. В XV и XVI веках была известна более мягкая форма — догалии — приталенная верхняя одежда с широкими, отороченными мехом рукавами из гладкой или с крупным узором ткани.

Женщины не могли показываться на люди с непокрыты­ми волосами. Высокие токи и плоские чепцы украшали голо­вки с высоко прибранными волосами (рис. 66). Головы вдов закрывал специальной формы чепец, заканчивающийся
вуалью. Девушки пользовались свободой и блистали красотой волос и причесок. Появление жестких чепцов и стоячих во­ротников (в нашем театральном обиходе их называют «стю­арт») увеличило многообразие деталей костюма.

В середине XVI века испанские формы костюма значитель­но повлияли на линию корсажа, фрезу — воротник, довольно сильно увеличившийся в размере, и особенно это сказалось в жестких формах юбок. При Карле IX вошел в моду округлый валик, надеваемый на талию и приподнимающий юбку, так называемые французские фижмы, для которых делались фиж — менные стулья. При этом увеличился объем и так уж большо­го окорокообразного рукава. А жесткий корсаж на китовом усе с железом, сковывающий грудную клетку, вызвал у Монтеня справедливое замечание: «Чтобы сделать фигуру подлинно ис­панской, на какой только ад не готовы женщины» (рис. 67).

В конце века француженки натягивали платья на фиж­мы в виде колеса или барабана. Такие формы юбок, как это можно проследить на всем протяжении истории костюма, появлялись во времена особенной распущенности нравов, так как отменно маскировали все грустные последствия.

Мужчины в начале века имели в гардеробе немногочис­ленные формы одежд. Пурпуэн с большим вырезом на гру­ди и украшенной драгоценностями рубашкой, заполняю­щей вырез (рис. 68). Высокие шелковые или шерстяные

SHAPE * MERGEFORMAT

чулки и широкие туфли — «медвежья лапа». Короткие шта­ны «о де шосс» разрешили проблемы отделения их от чулок, и украшение штанов становится особой областью портнов­ского искусства (рис. 69). Верхняя одежда представляла собой разновидности гупелянда, который стал меньше, скромнее в размерах и получил название шамарр — открытый спереди, подбитый мехом с большими рукавами, свободно висевши­ми вдоль пол (рис. 70). Можно именовать такой плащ тап — пертом, дабы не умножать иностранных терминов. Более простой вид тапперта — без пояса, с разрезами по бокам — именовался во французском языке «казак», это название во­шло и в русскую терминологию. Пурпуэн и шарообразные штаны с разрезами дополняли мужской наряд (рис. 71).

Далее смена форм пойдет быстрее, причем силуэт муж­ского костюма будет тяготеть к женскому, откуда появятся обтянутые, глухие, до колен штаны с широкими бедрами, маленькие токи на голове, валики на плечах пурпуэн, а фре­за, броши и серьги в ушах дополнят арсенал женственных атрибутов (рис. 72).

Необходимой принадлежностью костюма были шнурки и ленты с металлическими наконечниками, которые связывали и скрепляли отдельные части костюма, так как уже в XV веке церковь ополчилась против разрезов на костюме, называя их «дверями в ад». Но от этого их количество только увеличилось.

К концу века производство тонких шелковых чулок дало возможность обтянуть целиком всю ногу (см. рис. 69—71). «Женственность» мужского облика довершилась созданием туфель, где носок был целиком закрыт огромной кружев­ной розеткой.

Обувь у мужчин, как и у женщин, была сделана из мягкой кожи или бархата, с округлым носком (к середине века его ста­ли делать квадратным). Расшивалась она так же, как и одежда, украшалась розетками. Высокие башмаки были за щиколотку и крепились кожаными ремнями.

В костюмах ремесленников и крестьян идея стиля сохраняла принципиальные габариты одежды, но деятельность, нужда и нищета, грубые ткани упрощали их вид, стирали сходство с одеж­дой аристократии, которое на самом деле существовало (рис. 73).