В марте 1926 года знаменитый журнал Vogue писал: «Ныне основная модная тенденция: чулки в сеточку или со стрелкой, туфли на каблуке и печаль в глазах». Обувь всегда была самым интересным и выразительным аксессуаром, но с 1924 года в связи с заметным упрощением фасонов и кроя платьев основное внимание модников и модниц переключилось именно на неё.

«Для сшитого на заказ костюма или платья – полуботинки на высоком кубинском каблуке, для более формальной одежды – всё те же полуботинки, но уже на тонкой шпильке. Для женщин, чьи лодыжки отнюдь не безупречны, — туфли-лодочка или любые другие туфли с тонким ремешком на плоской подошве», – советовали редакторы модных журналов в середине 20-х годов 20 столетия.

Новая обувная мода очаровала людей настолько, что обувщикам пришлось радикально сменить крой и колодки. Хотя, конечно, кое-кто ещё продолжал гордо носить старомодные высокие ботинки, но на званый вечер или в приличное заведение вход в них был категорически воспрещён. Другое дело – полуботинки на тонком высоком каблуке или изящные туфли с чересподъёмным ремешком или Т-образной застёжкой! Дерзкая комбинация расцветок, яркий декор и устойчивый каблук – они напоминали скорее обувь аргентинской танцовщицы танго, чем туфли респектабельной буржуазной дамы. Однако все как завороженные хотели иметь именно их. Блеск, роскошь и даже где-то вычурность пришлось по вкусу абсолютно всем. Пёстрая вышивка вечернего платья, заканчивающегося бахромой, золотой орнамент из кожи и восточные мотивы на туфлях стали главной модной тенденцией конца 20-х годов.

Изобретением активно развивающейся индустрии моды стали туфли, расписанные вручную под цвет любимого платья. Если требовалось купить платье, чья расцветка никак не сочеталась с имеющимися туфлями, можно было сделать на них аналогичную роспись и декор, и тогда костюм становился единственным целым. Новая услуга стала очень популярной.

По сравнению с глобальными преобразованиями в женской моде мужской стиль обуви менялся очень постепенно и незначительно. Чёрные и коричневые полуботинки на шнурках продолжали занимать главенствующие позиции, хотя постепенно их тоже начинали вытеснять модели более легкомысленных расцветок. Консервативным мужчинам было сложнее, чем дамам, перестроиться на новую моду, и они, нахмурившись, осуждающе смотрели на денди в «непозволительных по этикету» кричащих ботинках. Даже светлый оттенок коричневого цвета рассматривался как некая претензия на вульгарность и безвкусицу. Британская книга этикета 1926 года в разделе «Одежда и мужчина» писала: «Недавно в холле отеля Carlton был замечен престраннейший тип, одетый в светло-коричневые ботинки, жакет и соломенную шляпу. Безусловно, он был американец. Однако и что с того?! Это ему не даёт права раздражать окружающих…».

Несмотря на консервативные общественные настроения, обувная компания COX-TON, тщательно изучив рынок, пришла к выводу, что яркие расцветки и более интересный дизайн всё-таки будут пользоваться спросом и станут модной тенденцией. В 1925 году на лондонской выставке обуви компания показала публике продукцию, которая была скорее ориентирована на либеральный американский рынок, чем на консервативный Туманный Альбион. Лишь по прошествии десяти лет британцам удалось наконец-то привыкнуть к смелым американизированным моделям! Они тоже постепенно стали носить более яркие и туфли, и ботинки. Большую роль в изменении их вкусов сыграли принц Уэльский, который своим примером наглядно демонстрировал, что в «высшем обществе» есть место не только чёрным скучным башмакам, но и утончённым цветным полуботинкам [8].

Танцы занимали умы человечества: танго сменяло чарльстон, степ – танго. Оголившиеся ноги притягивали к себе внимание мужчин, и туфли были одной из самых ярких декоративных деталей туалета. Моделью 1920-1930 годов стали лодочки с множеством ремешков вокруг щиколотки – туфли в стиле «танго». Новоявленный хит – изящно изогнутый каблук, предназначенный для вечерних туфель. Декоративная отделка не знала себе равных за всю историю обуви 20 века: перья, розетки, мех, бархатные ленты, кружево и вышивка всем, чем только можно расшить кожаный, бархатный или атласный верх туфель. Стразы, блёстки, кристаллы хрусталя блистали и на огромных пряжках дамских лодочек. К концу этого периода, правда, пряжки стали выходить из моды и их размеры уменьшились до почти невидимых. Несмотря на явное преимущество поточного производства обуви, самая раскованная декада столетия прославилась именами стилистов-одиночек, обувавших звёзд: Сальваторе Феррагамо, Андре Перуджа, Шарль Джордан, парижская фирма «Хеллстерн и сыновья» – все они начинали в это десятилетие, творя поразительные по изощрённости модели. После войны последовал такой жизнерадостный взрыв ярких красок, что эта волна докатилась даже до консервативного мира мужской обуви. Ещё в 1924 году принц Уэльский вызвал неодобрительный взгляды, посетив Америку в замшевых туфлях. Однако к концу декады мужчины уже вовсю освоили двухцветную модель «инспектор» (в Англии её называли «корреспондент») в подражание звезде Фреду Астеру, только в ней и танцевавшему. А накануне Великой депрессии 1929 года можно было даже увидеть на улице господина в голубых туфлях. Фабричная же обувь стала производиться выворотным методом, что позволяло достичь ещё большей мягкости, а заодно и уменьшить цену изделий. Мода стала доступна всем – только ленивый не присоединился к этому радостному вихрю. Даже Россия в последний раз поучаствовала в общеевропейском процессе – НЭП сделал западные изыски доступными [10].