Но если корсет и фижмы — неотъемлемые части цивильного костюма, то толщин­ки — это принадлежность театрального искусства «бутафории тела». «Толщинка» в характере роли становится плотью персонажа (рис. 6). Беспощадное время горбит,

сутулит, кривит, покрывает жиром… и искусные руки лепят и прилаживают «дефор­мацию жизни», очевидную в реальном существовании сценического типажа. Прак­тически исполнение толщинок лежит на обязанности театральных портных, которые с помощью художников простегивают, прошивают с ватой, поролоном, волосом вы­кроенные по надлежащей форме куски ткани.

В спектакле «Генрих IV» Ленинградского БДТ им. Горького актер Лебедев по своей фактуре мало подходил к роли Фальстафа. Эпитеты, сопровождающие его — «толсто­пузый», «сэр Джон толстый», «потная глыба», «шерстяной мешок», «грязная кадушка с салом»,— нужно было оправдать. И высокий и совсем не толстый актер преобража­ется в «потную глыбу», ловко и остроумно сочетая уловки портного-скульптора с «грациозными» движениями толстяка. Обретая искусственный живот, он двигается по сцене, широко расставляя ноги и согнув руки в локтях. Так двигаются очень пол­ные люди, чья толщина, распирая одежду, не дает возможности приблизить конечно­сти к туловищу. Толщинка, изменив конфигурацию актера, изменила манеру движе­ния, стала нормой его физического, а затем и психологического состояния.