Экзомис, экзомида

Итак, если начать с куска ткани, минимального по разме­рам, то мы получим набедренную повязку, фартук. Увели­чив этот кусок сообразно росту человека, можно получить следующую форму — экзомис, или экзомиду,— покров, прикрывающий торс. Бесформенный кусок грубой ткани, кожи, шкуры, скрепленный на левом плече завязкой из нитей ткани или лап шкуры, ремнем или сколотый аг­рафом (это высшая эстетическая ступень) и опоясанный на талии,— вот формула экзомиды. При этом, в зависи­мости от размера куска и фактуры ткани, одежда будет принимать и соответствующую форму, отражать состоя­ние и назначение.

Просто грубая ткань, натянутая на торс, без складок, за­конченная неровным подолом вытянутых или обтрепанных нитей основы,— одежда раба. (Пример: Эзоп. «Лиса и вино­град». Театр им. Пушкина, Ленинград.) Так же сколотая ткань, но большего размера и потому собранная в простей­шие складки — одеяние свободного человека, всадника, во­ина. Собранная и уложенная купой складок, дважды опоясанная с вытянутым напуском, который придает эсте­тическую значимость костюму,— экзомида с изображения скульптуры фриза Парфенона (рис. 16).

Экзомида может быть прикрыта плащом в соответствии со значением костюма: у раба — тот же кусок кожи, ткани, шкуры.

Норма складок определяется только искусными руками. Мы не смогли бы опре­делить точно количество ткани — ведь люди разные не только по росту и объему, но разные и по отношению к прекрасному. Разный тип фигуры — и разное количество складок для получения одинакового количества прекрасного. В каждом отдельном случае и норма складок не канонизирована — она творится каждый день в каждом частном случае. Вот почему можно предположить, что определенно положенные складки вызывали желание закрепить их, чтобы сохранить очарование их линий.

«…Передать способ, сотню способов, какими такая одежда сочетается с телом, рас­пределить складки платья и плаща на плече и груди, заставить их спадать на ноги, сде­лать напуск поясом, придать складкам определенное направление — вот что пред­ставляет огромные трудности! Малейшее движение конечностей или самого тела изменяет и направление складок. Но ваятели Греции радостно за них берутся, чувст­вуя, что они на пороге творческого открытия…»*.

Если мы вначале разделили греческую одежду по способу закрепления ее на теле, то теперь следует раздвинуть узкие границы и ввести еще одну, очень приблизитель­ную классификацию (более привычную для современного понимания, чем в истин­ном значении) — деление на одежду нижнюю и верхнюю, что, еще раз повторяю, весьма относительно. Ведь гиматий надевается и на голое тело, и на хитон. Послед­ний скорее будет второй одеждой и никак не нижней, ибо мы в этом значении упо­требляем понятие белья.