Работа над историческим костюмом огромна по диапазону, так как включает костюм сословий, чиновников, костюмы военных и духовенства, служащих и мастерового люда. И сложна эта работа потому, что время действия далеко от нас, его приходится воссоздавать, пользуясь «мертвым» материалом. Дело «оживления» целиком лежит на художнике, режиссере и актере.

Это большой и сложный творческий процесс, требующий глубокого изучения любого косвенно или прямо относящегося к данному событию или персонажу ма­териала. Нужно, очевидно, исчерпать все источники по данному разделу или теме, чтобы, как это делает археолог, восстановить по остаткам развалин облик всего здания. Очень убедителен приводимый ниже отрывок из воспоминаний режиссера Эйзенштейна о работе над фильмом «Александр Невский».

«… А как ходили в XII веке? Как произносили, как кушали, как стояли? Неужели застилизовать экран под обаятельные горельефы бронзовых ворот Софийского со­бора и даже несколько более молодой Кенигсбергской летописи? Как "расправиться" с костюмами, невольно диктующими "иконописный" жест новгородского письма? Где прощупать живое общение с этими далекими и вместе с тем близкими людьми? Смотришь со стен башен на тот же пейзаж, на который глядели они, и стараешься проникнуть в тайну их ушедших глаз. Стараешься уловить ритм их движения через осязание тех редких сохранившихся вещей, что прошли через их руки: два позеленев­ших носатых сапога, извлеченных с топкого дна Волхова, какой-то сосуд, какое-то нагрудное украшение… Пытаешься вшагаться в их походку по деревянной мостовой, покрывавшей улицы Господина Великого Новгорода, или по слою дробленых звери­ных костей, чем была утрамбована Вечевая площадь»[11].